Elias Lönnrot
Перевод: Эйно Киуру и Армас Мишин.
Runot        Песни

  Yhdesviidettä runo   Песнь сорок первая
  Kukaan muu ei pysty
soittamaan kantelella, mutta
Väinämöinen lumoaa
luomakunnan soitollaan.
с. 1-168. — Вяйнямёйнен играет
на кантеле, и все живые существа,
даже духи, хозяева воздуха, земли
и моря, собираются, чтобы
послушать его игру, 
с. 169-266.— Волшебные звуки
музыки растрогали всех до слез,
и даже сам Вяйнямёйнен не
выдерживает: из его глаз бегут
крупные слезы, каплями падают
на землю и скатываются в воду,
превращаясь в красивые голубые
жемчужины,


Vaka vanha Väinämöinen,
  Старый вещий Вяйнямёйнен,
laulaja iän-ikuinen,
  рунопевец вековечный,
sormiansa suorittavi,
  пальцы гибкие расправил,
peukaloitansa pesevi.
  два больших омыл водою,
Istuiksen ilokivelle,
  примостясь на камне песен,
laulupaaelle paneikse
  на скале отрады сидя,
hope'iselle mäelle,
  на серебряной вершине,
kultaiselle kunnahalle.
  золотом холме чудесном.

   
Otti soiton sormillensa,
  На руки берёт свой короб,
10    käänti käyrän polvillensa,
  опускает на колени,
kantelen kätensä alle.
  чтоб играть удобней было.
Sanan virkkoi, noin nimesi:
  Так сказал он, так промолвил:
"Tulkohonpa kuulemahan,
  «Пусть приходят люди слушать,
ku ei liene ennen kuullut
  кто не слыхивал доселе,
iloa ikirunojen,
  ликованье рунопевца,
kajahusta kanteloisen!"
  кантелойнена звучанье!»

   
Siitä vanha Väinämöinen
  Вековечный Вяйнямёйнен
alkoi soittoa somasti
  принялся играть чудесно
hauinruotaista romua,
  на певучем инструменте,
20    kalanluista kanteletta.
  коробе из рыбьих рёбер.
Sormet nousi notkeasti,
  Пальцы гибкие порхают,
peukalo ylös keveni.
  вверх большой взлетает палец.

   
Jo kävi ilo ilolle,
  Стала искреннею радость,
riemu riemulle remahti,
  стало истинным веселье,
tuntui soitto soitannalle,
  стало музыкой бренчанье,
laulu laululle tehosi.
  пенье — песнею прекрасной.
Helähteli hauin hammas,
  Щучьи зубы рокотали,
kalan pursto purkaeli,
  гомонил плавник чудесно,
ulvosi upehen jouhet,
  пел искусно волос конский,
30    jouhet ratsun raikkahuivat.
  весело струна звенела.

   
Soitti vanha Väinämöinen.
  Радовал игрою Вяйно.
Ei ollut sitä metsässä
  Не было такой зверюшки
jalan neljän juoksevata,
  среди всех четвероногих,
koivin koikkelehtavata,
  среди скачущих по лесу,
ku ei tullut kuulemahan,
  чтобы слушать не явилась,
iloa imehtimähän.
  не пришла дивиться чуду.

   
Oravat ojentelihe
  Белки быстрые примчались,
lehväseltä lehväselle;
  с ветки прыгая на ветку,
tuohon kärpät kääntelihe,
  горностаи прибежали,
40    aioillen asettelihe.
  примостились на ограде.
Hirvet hyppi kankahilla,
  Лоси по борам скакали,
ilvekset piti iloa.
  в рощах радовались рыси.

   
Heräsi susiki suolta,
  Волк проснулся на болоте,
nousi karhu kankahalta
  встал медведь на боровине,
petäjäisestä pesästä,
  вышел из берлоги хвойной,
kutiskosta kuusisesta.
  из елового жилища.
Susi juoksi suuret matkat,
  Волк проделал путь неблизкий,
karhu kankahat samosi;
  дальний путь медведь протопал,
viimein aiallen asettui,
  на забор медведь взобрался,
50    veräjälle vieretäikse:
  на ворота навалился,
aita kaatui kalliolle,
  рухнула под ним ограда,
veräjä aholle vieri.
  наземь грохнулись ворота,
Siitä kuusehen kuvahti,
  сам вскарабкался на ёлку,
petäjähän pyörähytti
  на сосну залез проворно,
soitantoa kuulemahan,
  чтобы кантеле послушать,
iloa imehtimähän.
  чтоб игрою насладиться.

   
Tapiolan tarkka ukko,
  Мудрый старец Тапиолы,
itse Metsolan isäntä,
  щедрой Метсолы хозяин,
ja kaikki Tapion kansa,
  с ним и весь народ таёжный,
60    sekä piiat jotta poiat,
  слуги все и все служанки
kulki vuoren kukkulalle
  поднялись на холм высокий,
soittoa tajuamahan.
  чтоб игру послушать Вяйно.
Itseki metsän emäntä,
  Даже Метсолы хозяйка,
Tapiolan tarkka vaimo,
  мудрая большуха бора,
sinisukkahan siroikse,
  синие чулки надела,
punapaulahan paneikse;
  красной лентой подвязала,
loihe koivun konkelolle,
  на ольховый выгиб села,
lepän lengolle levahti
  на берёзовый развилок,
kanteloista kuulemahan,
  чтобы кантеле послушать,
70    soittoa tajuamahan.
  чтоб игрою насладиться.

   
Mi oli ilman lintujaki,
  Сколько было птиц небесных,
kahen siiven sirkovia,
  сколько было птах двукрылых,
ne tulivat tuiskutellen,
  все пургою прилетели,
kiiätellen kiirehtivät
  дружной стайкой опустились,
kunnioa kuulemahan,
  чтобы кантеле послушать,
iloa imehtimähän.
  чтоб игрою насладиться.

   
Kokko kun kotona kuuli
  Сам орёл в гнезде, услышав
sen sorean Suomen soiton,
  Суоми чудные напевы,
heitti pentunsa pesähän;
  всех орлят своих покинул,
80    itse loihe lentämähän
  полетел стремглав на звуки,
soittohon sulan urohon,
  чтоб игру послушать мужа,
Väinämöisen vääntelöhön.
  Вяйнямёйнена веселье.

   
Korkealta kokko lenti,
  Прилетел орёл из высей,
halki pilvien havukka,
  с облаков низвергся ястреб,
allit aalloilta syviltä,
  прилетели с моря утки,
joutsenet sulilta soilta.
  лебеди — с болотин талых.
Pieniäki peiposia,
  Тут и пуночки-малютки,
lintuja livertäviä,
  тут и птички-щебетуньи,
sirkkuja satalukuisin,
  пташки сотнями кружили,
90    leivoja liki tuhatta
  жаворонки — целой тыщей,
ilmassa ihastelivat,
  весело вокруг летали,
hartioilla haastelivat,
  по плечам певца порхали, —
tehessä isän iloa,
  так играл великий старец,
soitellessa Väinämöisen.
  веселился Вяйнямёйнен.

   
Itse ilman luonnottaret,
  Девы дивные природы,
ilman impyet ihanat,
  девы чудных сфер воздушных,
iloa imehtelivät,
  наслаждаясь той игрою,
kanteloista kuuntelivat;
  кантеле прекрасным звоном,
mikä ilman vempelellä,
  те — на радуге устроясь,
100    taivon kaarella kajotti,
  на дуге воздушной сидя,
mikä pienen pilven päällä,
  эти — примостясь на тучке,
rusoreunalla rehotti.
  на её багровой кромке

   
Tuo Kuutar, korea impi,
  Кутар, месяца хозяйка,
neiti Päivätär pätevä
  Пяйвятар, хозяйка Солнца,
pitelivät pirtojansa,
  бёрда* пальцами держали,
niisiänsä nostelivat,
  быстро ниченки* вздымали,
kultakangasta kutoivat,
  ткань серебряную ткали,
hope'ista helskyttivät
  золотую создавали,
äärellä punaisen pilven,
  на краю багровой тучки,
110    pitkän kaaren kannikalla.
  кромке облака большого.

   
Kunpa saivat kuullaksensa
  Лишь услышали девицы
tuon sorean soiton äänen,
  звуки музыки приятной,
jo pääsi piosta pirta,
  бёрда их остановились,
suistui sukkula käestä,
  челноки из рук упали,
katkesihe kultarihmat,
  золотой уток порвался,
helkähti hopeaniiet.
  нить серебряная сбилась.

   
Ei sitä oloista ollut,
  Не было таких созданий,
ei ollut ve'essäkänä
  тварей, под водой живущих,
evän kuuen kulkevata,
  шевелящих плавниками,
120    kalaparvea parasta,
  плавающих быстрой стаей,
ku ei tullut kuulemahan,
  чтобы слушать не явились,
iloa imehtimähän.
  не пришли игрой дивиться.

   
Uipi hauit hangotellen,
  Щуки вяло притащились,
ve'en koirat vengotellen,
  псы приплыли водяные,
lohet luo'oilta samosi,
  с луды* лососи примчались,
siikaset syväntehiltä.
  поднялись сиги из глубей.
Säret pienet, ahvenetki,
  Стайки окушков, плотичек,
mujehetki, muut kalatki
  ряпушки, другой рыбёшки
rinnoin ruokohon ajaikse,
  грудью в камыши уткнулись,
130    rantahan rakenteleikse
  дружно к берегу прильнули,
virttä Väinön kuulemahan,
  чтобы музыку послушать,
soittoa tajuamahan.
  песней Вяйно насладиться.

   
Ahto, aaltojen kuningas,
  Ахто, вольных волн владыка,
ve'en ukko ruohoparta,
  старец с бородой зелёной,
ve'en kalvolle veäikse,
  на поверхность моря вышел,
luikahaikse lumpehelle;
  на кувшинку взгромоздился —
siinä kuunteli iloa.
  слушает оттуда песню,
Itse tuon sanoiksi virkki:
  говорит слова такие:
"En ole mointa ennen kuullut
  «Никогда в былое время
140    sinä ilmoisna ikänä,
  я подобного не слышал,
soitantoa Väinämöisen,
  не слыхал игры прекрасней,
iloa ikirunojan!"
  музыки не знал волшебней!»

   
Sisarekset sotkottaret,
  Сёстры, уточки-свиязи,
rannan ruokoiset kälykset,
  камышовые золовки,
hiipoivat hivuksiansa,
  хохолки свои чесали,
hapsiansa harjasivat
  гладили густые перья
harjalla hopeapäällä,
  гребешком сереброверхим,
sukimella kultaisella.
  щёточкою золотою.
Saivat kuulla äänen ouon,
  Звон волшебный услыхали,
150    tuon on soitannan sorean:
  звуки музыки чудесной —
sulkahti suka vetehen,
  гребешок свалился в воду —
haihtui harja lainehesen.
  щёточка скользнула в волны.
Jäi hivukset hiipomatta,
  Хохолков не расчесали,
tukat kesken suorimatta.
  не разгладили всех перьев.

   
Itseki ve'en emäntä,
  Вот сама воды хозяйка,
ve'en eukko ruokorinta,
  травогрудая красотка,
jopa nousevi merestä
  поднимается из моря,
ja lapaikse lainehesta;
  выбирается из глубей,
ruokorintahan rivahti,
  налегла на камень грудью.
160    väännäikse vesikarille
  ловко выбралась на луду,
tuota ääntä kuulemahan,
  чтобы слушать эти звуки,
soitantoa Väinämöisen,
  ликованье старца Вяйно.
kun oli ääni kummanlainen,
  До чего ж волшебны звуки!
soitanto ylen sorea.
  До чего ж игра чудесна!
Se siihen sike'in nukkui,
  Тут хозяйка вод забылась,
vaipui maata vatsallehen
  погрузилась в сон глубокий,
kirjavan kiven selälle,
  животом на камне лёжа,
paaen paksun pallealle.
  на спине скалы подводной.

   
Siinä vanha Väinämöinen
  Все играет Вяйнямёйнен,
170    soitti päivän, soitti toisen.
  день играет, два играет.
Ei ollut sitä urosta
  Не было таких героев,
eikä miestä urheata,
  не нашлось мужей отважных,
ollut ei miestä eikä naista
  ни мужей, ни жён в округе,
eikä kassan kantajata,
  ни девиц, носящих косы,
kellen ei itkuksi käynyt,
  кто б не обронил слезинки,
kenen syäntä ei sulannut.
  кто бы сердцем не растаял.
Itki nuoret, itki vanhat,
  Плачет юный, плачет старый,
itki miehet naimattomat,
  холостой мужчина плачет,
itki nainehet urohot,
  плачет взрослый муж, семейный,
180    itki pojat puol'-ikäiset,
  плачут мальчики-подростки,
sekä pojat jotta neiet,
  плачут парни и девицы,
jotta pienet piikasetki,
  плачут девочки-малютки.
kun oli ääni kummanlainen,
  До того волшебны звуки,
ukon soitanto suloinen.
  старца музыка красива.

   
Itsensäki Väinämöisen
  Даже на глаза у Вяйно
kyynel vieri kyykähteli.
  тут слезинка навернулась,
Tippui tilkat silmistänsä,
  из очей слеза упала,
vierivät vesipisarat,
  светлою скатилась каплей,
karkeammat karpaloita,
  что крупней болотной клюквы,
190    herkeämmät hernehiä,
  что горошины ядрёней,
pyöreämmät pyyn munia,
  что круглей яйца тетёрки,
päreämmät päitä pääskyn.
  больше головы касатки*!

   
Ve'et vieri silmästänsä,
  Падала слеза из глаза,
toiset toisesta noruvi.
  вытекала из другого.
Putosivat poskipäille,
  По лицу скользили слёзы,
kaunihille kasvoillensa,
  по шекам стекали капли,
kaunihilta kasvoiltansa
  вниз бежали с щёк красивых
leve'ille leuoillensa,
  на широкий подбородок,
leve'iltä leuoiltansa
  вниз катились с подбородка,
200    rehe'ille rinnoillensa,
  капали на грудь героя,
rehe'iltä rinnoiltansa
  капали с груди героя
päteville polvillensa,
  на могучие колени,
päteviltä polviltansa
  падали с колен могучих
jalkapöyille jaloille,
  на подъём ступни широкой,
jalkapöyiltä jaloilta
  со ступни широкой мужа
maahan alle jalkojensa
  наземь под ноги катились,
läpi viien villavaipan,
  через пять пройдя накидок,
kautta kuuen kultavyönsä,
  шесть обвязок золочёных,
seitsemän sinihamosen,
  через семь поддёвок синих,
210    sarkakauhtanan kaheksan.
  восемь шерстяных кафтанов.

   
Vierivät vesipisarat
  Вот бегут, струятся слёзы
luota vanhan Väinämöisen
  из-под ног могучих Вяйно
rannalle meren sinisen,
  к морю синему на берег,
rannalta meren sinisen
  с берега на волны моря,
alle selvien vesien,
  с волн морских скользят под воду,
päälle mustien murien.
  на поверхность чёрной тины.

   
Siitä vanha Väinämöinen
  Вековечный Вяйнямёйнен
itse tuon sanoiksi virkki:
  вымолвил слова такие:
"Onko tässä nuorisossa,
  «Есть ли в юном поколенье,
220    nuorisossa kaunoisessa,
  в поколении прекрасном,
tässä suuressa su'ussa,
  в этом племени великом,
isossa isän alassa
  здесь, в роду большом отцовском,
kyyneleni poimijata
  кто бы слёзы эти вынес,
alta selvien vesien?"
  из-под ясных вод доставил?»

   
Nuoret tuossa noin sanovi
  Так сказали молодые, :
sekä vanhat vastoavi:
  так и старцы повторили:
"Ei ole tässä nuorisossa,
  «Нету в юном поколенье,
nuorisossa kaunoisessa,
  в поколении прекрасном,
tässä suuressa su'ussa,
  в этом племени великом,
230    isossa isän alassa
  нет во всём роду отцовском,
kyynelesi poimijata
  кто бы эти слёзы вынес,
alta selvien vesien."
  из-под ясных вод доставил».

   
Sanoi vanha Väinämöinen,
  Вековечный Вяйнямёйнен
itse virkki, noin nimesi:
  так промолвил, так заметил:
"Kenpä toisi kyyneleni,
  «Кто мои доставит слёзы,
poimisi vesipisarat
  соберёт все эти капли,
alta selvien vesien,
  из-под вод морских прозрачных,
saisi multa sulkaturkin."
  дам тому из перьев шубу!»

   
Tuli korppi koikotellen.
  Прилетел нескладный ворон,
240    Sanoi vanha Väinämöinen:
  так промолвил Вяйнямёйнен:
"Käyös, korppi, kyyneleni
  «Принеси мне, ворон,
alta selvien vesien!
  слёзы из-под ясных вод глубоких.
Annan sulle sulkaturkin."
  Дам тебе из перьев шубу!»
Eipä korppi saanutkana.
  Не достал слезинок ворон.

   
Kuuli tuon sininen sotka,
  Слух дошел до синей утки.
niin tuli sininen sotka.
  Утка тут же прилетела.
Sanoi vanha Väinämöinen:
  Молвил старый Вяйнямёйнен
"Use'in, sininen sotka,
  «Утка синяя, нередко ты ныряешь
suullasi sukelteleihet,
  здесь под волны,
250    ve'essä vilotteleihet:
  погружаешься под воду!
käypä, poimi kyyneleni
  Собери мне слёзы, утка,
alta selvien vesien!
  из-под ясных вод глубоких!
Saat sinä parahan palkan:
  Добрую получишь плату:
annan sulle sulkaturkin."
  дам тебе из перьев шубу!»

   
Kävi sotka poimimahan
  Утка синяя пустилась
Väinämöisen kyyneleitä
  собирать в пучине слёзы,
alta selvien vesien,
  доставать из вод глубоких,
päältä mustien murien.
  с чёрной тины дна морского.
Poimi kyynelet merestä,
  Собрала в пучине слёзы,
260    kantoi Väinölle kätehen:   принесла в ладони Вяйно.
  jo oli muiksi muuttunehet,   Изменились в море слёзы,
kasvanehet kaunoisiksi,
  под волной преобразились:
helmiksi heristynehet,
  стали жемчугом отборным,
simpsukoiksi siintynehet,
  перламутром обернулись,
kuningasten kunnioiksi,
  королям для вящей славы,
valtojen iki-iloiksi.   государям — для отрады.


© 2010 -2024 - RusFin