Elias Lönnrot
Перевод: Эйно Киуру и Армас Мишин.
Runot        Песни

  Kuudesneljättä runo   Песнь тридцать шестая
  Kullervo lähtee kostoretkelle.
Surmattuaan Untamon väen
hän palaa kotiin, mutta tapaa
kotiväkensä kuolleina.
Kullervo surmaa itsensä.
с. 1-154. — Куллерво собирается
на войну и, прощаясь со всеми
домашними, узнает, что никого,
кроме матери, не печалит то,
куда он отправляется, погибнет
он или останется в живых. 
с. 155-250. — Прибывает в
Унтамолу, убивает всё живое и
предает огню все жилища. 
с. 251-296. — Возвратившись к
родным избам, находит свой дом
пустым, не застает там ни
одной живой души, кроме старой
чёрной собаки, и с ней отправля-
ется в лес добывать себе пищу.
 с. 297-360.— В лесу набредает на
то место, где соблазнил сестру,
и в раскаянии кончает с собой
с помощью своего меча.


Kullervo, Kalervon poika,
  Куллервойнен, Калервойнен,
sinisukka äijön lapsi,
  старца сын в чулочках синих,
siitä suorikse sotahan,
  на войну идти собрался,
vainotielle valmistaikse.
  приготовился к возмездью.
Hioi hetken miekkoansa,
  Меч точил лишь миг единый,
toisen keihoa teroitti.
  заострял копьё мгновенье.

   
Emo tuon sanoiksi virkki:
  Молвит мать слова такие:
"Ellös, poikani poloinen,
  «Не ходи, мой сын несчастный,
saako suurehen sotahan,
  в то великое сраженье,
10    menkö miekan melskehesen!
  в перезвон мечей могучих!
Ken suotta sotahan saapi,
  Тот, кто вступит в бой нарочно,
tahallansa tappelohon,
  преднамеренно — в сраженье,
se soassa surmatahan,
  будет сам повержен в битве,
tapetahan tappelossa,
  будет сам в бою погублен,
miekkoihin menetetähän,
  от меча он сам погибнет,
kalpoihinsa kaaetahan.
  от клинков падёт кровавых.

   
"Lähet vuohella sotahan,
  На овце ты едешь в битву,
kaurihilla tappelohon.
  на козе в сраженье скачешь.
Pian vuohi voitetahan,
  Там твою овцу завалят,
20    kauris kaatahan likahan:
  в грязь козу твою затопчут:
tulet koiralla kotihin,
  На собаке возвратишься
sammakolla saat piha'an."
  на родимый двор — на жабе»

   
Kullervo, Kalervon poika,
  Куллерво в ответ промолвил,
sanan virkkoi, noin nimesi:
  Калервойнен так ответил:
"En mä silloin suohon sorru
  «Не в болоте же я сгину,
enkä kaau kankahalle,
  не в лесу дремучем рухну,
korppien kotisijoille,
  где лишь коршуны гнездятся,
variksien vainioille,
  где лишь кормятся вороны , —
kun sorrun sotatiloille,
  я паду на поле брани,
30    vaivun vainotanterille.
  на местах больших сражений.
Somap' on sotahan kuolla,
  Гибель на войне прекрасна,
kaunis miekan kalskehesen!
  в громе брани смерть красива.
Sorea sotainen tauti:
  Нет милей болезни ратной:
äkin poika pois tulevi,
  умирает муж внезапно,
potematta pois menevi,
  прочь уходит, не болея,
laihtumatta lankeavi."
  не худея, угасает».

   
Tuon emo sanoiksi virkki:
  Мать ответила на это:
"Kun sinä sotahan kuolet,
  «Если ты погибнешь в битве,
mitä jääpi taatollesi
  кто отцу опорой будет,
40    vanhan päivänsä varaksi?"
  кто — заступником под старость?»

   
Kullervo, Kalervon poika,
  Куллервойнен, Калервойнен,
sanan virkkoi, noin nimesi:
  так промолвил, так заметил:
"Kuolkohon kujarikoille,
  «Пусть умрёт на куче сора,
kaatukohon kartanolle!"
  во дворе пускай угаснет!» —

   
"Mitä jääpi maammollesi
  «Кто же матери опорой,
vanhan päivänsä varaksi?"
  кто заступником ей будет?» —

   
"Kuolkohon kupo sylihin,
  «Пусть помрёт с охапкой сена,
läävähän läkähtyköhön!"
  пусть навек в хлеву угаснет!» —

   
"Mitä jääpi veikollesi
  «Кто ж опорой брату будет, —
50    päivän vastaisen varaksi?"
  кто ему поможет завтра?» —

   
"Metsähän menettyköhön,
  «Пусть помрёт в лесу дремучем,
vainiolle vaipukohon!"
  пусть на пожне* брат угаснет». —

   
"Mitä jääpi siskollesi
  «Кто сестре опорой будет,
päivän vastaisen varaksi?"
  кто же ей поможет завтра?» —

   
"Kaivotielle kaatukohon,
  «Пусть помрёт, идя к колодцу,
sotkutielle sortukohon!"
  пусть за стиркою угаснет».

   
Kullervo, Kalervon poika,
  Куллервойнен, Калервойнен,
kohta lähtevi ko'ista.
  дом родимый покидает,
Sanovi sanan isolle:
  говорит отцу родному:
60    "Hyvästi, hyvä isoni!
  «Батюшка, прощай, родимый!
Itketkö sinä minua,
  Ты заплачешь ли, услышав,
koskas kuulet kuolleheksi,
  что скончался я внезапно,
kansasta kaonneheksi,
  что ушёл из этой жизни,
sortuneheksi su'usta?"
  из родного рода выбыл?»

   
Tuon isä sanoiksi virkki:
  Так отец ему ответил:
"En minä sinua itke,
  «Не заплачу я, услышав,
jospa kuulen kuolleheksi:
  что скончался ты внезапно:
poika toinen tehtänehe,
  сделаем другого сына,
poika paljoa parempi,
  лучше этого намного,
70    äijeä älykkähämpi."
  сына прежнего умнее».

   
Kullervo, Kalervon poika,
  Куллервойнен, Калервойнен,
sanan virkkoi, noin nimesi:
  так промолвил, так заметил:
"Enkä itke mie sinua,
  «Да и я не зарыдаю,
kuulisinko kuolleheksi.
  о твоей услышав смерти.
Saan minä mokoman taaton:
  Сам слеплю отца такого:
suun savesta, pään kivestä,
  рот из глины, лоб из камня,
silmät suolta karpaloista,
  вместо глаз — с болота клюква,
parran kuivista kuloista,
  борода — из трав усохших,
jalat raian haarukasta,
  ноги — из развилки ивы,
80    muun lihan lahosta puusta."
  из гнилой осины — тело».

   
Virkkoi siitä veikollensa:
  Так сказал родному брату:
"Jää hyvästi, veikkoseni!
  «Ты прощай, мой брат родимый!
Itketkö sinä minua,
  Ты заплачешь ли, услышав,
koskas kuulet kuolleheksi,
  что скончался я внезапно,
kansasta kaonneheksi,
  что ушёл из этой жизни,
sortuneheksi su'usta?"
  из родного рода выбыл?»

   
Veikko tuon sanoiksi virkki:
  Так родимый брат ответил:
"En itke minä sinua,
  «Не заплачу я, услышав,
josko kuulen kuolleheksi:
  что скончался ты внезапно:
90    veli toinen saatanehe,
  нового добудем брата,
veli paljoa parempi,
  брата старого получше,
kahta mointa kaunihimpi."
  прежнего вдвойне красивей!»

   
Kullervo, Kalervon poika,
  Куллервойнен, Калервойнен,
sanan virkkoi, noin nimesi:
  так промолвил, так заметил:
"Enkä itke mie sinua,
  «Да и я не зарыдаю,
kuulisinko kuolleheksi.
  о твоей услышав смерти.
Saan minä mokoman veljen:
  Сам слеплю такого брата,
pään kivestä, suun savesta,
  рот из глины, лоб из камня,
silmät suolta karpaloista,
  вместо глаз — с болота клюква,
100    hiukset kuivista kuloista,
  волосы — из трав усохших,
jalat raian haarukasta,
  ноги — из развилки ивы,
muun lihan lahosta puusta."
  из гнилой осины — тело».

   
Sanoi siitä siskollensa:
  Так сказал родной сестрице:
"Hyvästi, sisarueni!
  «Ты прощай, сестра родная!
Itketkö sinä minua,
  Ты заплачешь ли, услышав,
koskas kuulet kuolleheksi,
  что скончался я внезапно,
kansasta kaonneheksi,
  что ушёл из этой жизни,
sortuneheksi su'usta?"
  из родного края выбыл?»

   
Noin sisar sanoiksi virkki:
  Так ответила сестрица:
110    "En itke minä sinua,
  «Не заплачу я, услышав,
josko kuulen kuolleheksi:
  что скончался ты внезапно:
veli toinen saatanehe,
  брата нового добудем,
veli paljoa parempi,
  брата этого получше,
äijeä älykkähämpi."
  прежнего умней намного».

   
Kullervo, Kalervon poika,
  Куллервойнен, Калервойнен,
sanan virkkoi, noin nimesi:
  так промолвил, так заметил:
"Enkä itke mie sinua,
  «Да и я не зарыдаю,
kuulisinko kuolleheksi.
  о твоей услышав смерти:
Saan minä mokoman siskon:
  сам слеплю сестру такую,
120    pään kivestä, suun savesta,
  рот из глины, лоб из камня,
silmät suolta karpaloista,
  вместо глаз — с болота клюква,
hiukset kuivista kuloista,
  волосы — из трав усохших,
korvat lammin lumpehista,
  уши — из озёрных лилий,
varren vaahteren vesasta."
  талию — из ветки клёна».

   
Sanoi siitä äitillensä:
  Матушке сказал родимой:
"Äitiseni, armaiseni,
  «Дорогая, золотая,
minun kaunis kantajani,
  милая моя пестунья,
kultainen kulettajani!
  выносившая сыночка,
Itketkö sinä minua,
  ты заплачешь ли, услышав,
130    koskas kuulet kuolleheksi,
  что скончался я внезапно,
kansasta kaonneheksi,
  что ушёл из этой жизни,
sortuneheksi su'usta?"
  из родного рода выбыл?»

   
Tuon emo sanoiksi virkki,
  Мать ответила сыночку,
itse lausui, noin nimesi:
  так промолвила, сказала:
"Et älyä äitin mieltä,
  «Что у матери на сердце,
arvoa emon syäntä.
  только мать сама и знает.
Itkenpä minä sinua,
  Плакать буду я, услышав,
kun sun kuulen kuolleheksi,
  что скончался ты внезапно,
väestä vähenneheksi,
  что ушёл из этой жизни,
140    sortuneheksi su'usta:
  из родного рода выбыл,
itken tulville tupamme,
  всю избу залью слезами,
siltalauat lainehille,
  окачу полы волнами,
kujat kaikki kuurullani,
  на подворье нарыдаюсь,
läävät länkämöisilläni;
  сгорбившись в хлеву наплачусь.
lumet itken iljeniksi,
  В голый лёд снега расплавлю,
iljenet suliksi maiksi,
  лёд в проталины проплачу,
sulat maat vihottaviksi,
  землю талую — в лужайки,
vihottavat viereviksi.
  зелень луга — в сухотравье.

   
"Mit' en itkeä ilenne,
  Коль на людях станет стыдно,
150    kut' en voine voivotella,
  неудобно — убиваться,
itkeä inehmisissä,
  горевать совсем неловко,
itken saunassa saloa,
  тайно в бане порыдаю,
yliset kulasvesille,
  лавки все залью слезами,
saunan lauat lainehille." 
  окачу водой горючей».

   
Kullervo, Kalervon poika,
  Куллервойнен, Калервойнен,
sinisukka äijön lapsi,
  старца сын в чулочках синих,
läksi soitellen sotahan,
  веселясь пошёл в сраженье,
iloitellen tappelohon.
  на рожке играя, — в битву.
Soitti suolla, soitti maalla,
  Шёл по топям, шёл по землям,
160    kajahutti kankahalla,
  шёл, трубя, но боровинам,
rojahutti ruohokossa,
  шёл, звеня, по травостою,
kulahutteli kulossa.
  шёл, гремя, по сухотравью.

   
Vieri viestinen jälestä,
  Следом весть за ним летела,
sai sanoma korvihinsa:
  следом слух за ним катился:
"Jo iso kotona kuoli,
  «Дома батюшка скончался,
vaipui valtavanhempasi.
  принял смерть родитель старый.
Käypäs tuota katsomahan,
  Возвращайся, чтоб увидеть,
kuten kuollut hauatahan!"
  как покойного схоронят!»

   
Kullervo, Kalervon poika,
  Куллервойнен, Калервойнен,
170    hänpä varsin vastaeli:
  так промолвил, так заметил:
"Kun lie kuollut, kuolkahansa!
  «Что с того, что старый умер!
On meillä kotona ruuna,
  Есть у нас в конюшне мерин,
millä maahan vietäkähän,
  чтобы на погост доставить,
kalmahan katettakahan!"
  там зарыть отца в могиле».

   
Soitti suolla mennessänsä,
  Знай трубит, идя болотом,
patakoitteli palolla.
  гомонит, шагая палом.
Vieri viestinen jälestä,
  Следом весть за ним летела,
sai sanoma korvihinsa:
  следом слух за ним катился:
"Jo veli kotona kuoli,
  «Дома брат уже скончался,
180    vaipui lapsi vanhempasi.
  матери твоей сыночек.
Käypäs tuota katsomahan,
  Возвращайся, чтоб увидеть,
kuten kuollut hauatahan!"
  как покойного схоронят».

   
Kullervo, Kalervon poika,
  Куллервойнен, Калервойнен,
hänpä varsin vastaeli:
  так промолвил, так заметил:
"Kun lie kuollut, kuolkahansa!
  «Что с того, что брат скончался.
On siellä ori kotona,
  Есть у нас коняга дома,
millä maahan vietäkähän,
  чтобы на погост доставить,
kalmahan katettakahan!"
  братца там зарыть в могиле».

   
Soitti suolla käyessänsä,
  Знай трубит, идя болотом,
190    kullervoitsi kuusikossa.
  ельником шагая, кличет.
Vieri viestinen jälestä,
  Следом весть за ним летела:
sai sanoma korvihinsa:
  следом слух за ним катился:
"Jo sisar kotona kuoli,
  «Дома уж сестра скончалась,
vaipui lapsi vanhempasi.
  дочка матери погибла.
Käypäs tuota katsomahan,
  Возвращайся, чтоб увидеть,
kuten kuollut hauatahan!"
  как покойницу схоронят!»

   
Kullervo, Kalervon poika,
  Куллервойнен, Калервойнен,
hänpä varsin vastaeli:
  так промолвил, так заметил:
"Kun lie kuollut, kuolkahansa!
  «Что ж, туда ей и дорога!
200    On meillä kotona tamma,
  Есть у нас ещё кобыла,
millä maahan vietäkähän,
  чтобы на погост доставить,
kalmahan katettakahan!"
  там зарыть сестру в могиле!»

   
Kulaten kulossa astui,
  Шёл, играя, по кулигам,
heläellen heinikossa.
  шёл, звеня, по сухотравью.
Vieri viestinen jälestä,
  Следом весть за ним летела,
sai sanoma korvihinsa:
  следом слух за ним катился:
"Kuoli ehtoinen emosi,
  «Матушка твоя скончалась,
kaatui maire maammuesi.
  умерла твоя родная.
Käypäs tuota katsomahan,
  Возвращайся, чтоб увидеть,
210    miten miero hautoavi!"
  как покойницу схоронят!»

   
Kullervo, Kalervon poika,
  Куллервойнен, Калервойнен,
sanan virkkoi, noin nimesi:
  так промолвил, так заметил:
"Voi minä poloinen poika,
  «Горе, горе мне, бедняге,
kun kuoli emo minulta,
  матушка моя скончалась,
uupui uutimen tekijä,
  та, что мне кроила полог,
vaipui vaipan kirjoittaja,
  одеяльце вышивала,
pitkän piustan kehreäjä,
  из кудели* нить крутила,
väkivärttinän vetäjä;
  с веретёнцем управлялась.
enk' ollut luona luopuessa,
  Не было меня с ней рядом,
220    läsnä hengen lähtiessä!
  как родная умирала.
Lie kuollut kovin viluhun
  То ль от холода замерзла,
vainko leivän puuttehesen?
  то ль от голода угасла?

   
"Kuollut koissa pestäköhön
  Вы покойницу обмойте
Saksan saippuavesillä,
  привозным из Саксы мылом,
silkkihin si'eltäköhön,
  в саван шёлковый оденьте,
palttinoihin pantakohon!
  в полотняные одежды!
Siitä maahan vietäköhön,
  Лишь потом везите в калму*,
kalmahan katettakohon,
  лишь потом заройте в землю,
itkuvirsin vietäköhön,
  с причитаньями везите,
230    laulaen lasettakohon!
  в яму с воплями спустите!
En vielä kotihin joua:
  Не могу ещё вернуться:
viel' on Unto kostamatta,
  не отмщен покуда Унто,
mies katala kaatamatta,
  не погублен муж коварный,
ilkeä hävittämättä."
  жалкий муж не уничтожен».

   
Meni soitellen sotahan,
  На войну все шёл, играя,
ilon lyöen Untolahan.
  в Унтолу шагал, ликуя.
Sanan virkkoi, noin nimesi:
  Говорил слова такие:
"Oi Ukko, ylijumala!
  «Ой ты, Укко, бог верховный!
Jos nyt mulle miekan saisit
  Дал бы ты мне меч могучий,
240    sekä kalvan kaunihimman,
  подарил клинок красивый,
joka joukolle pitäisi,
  чтоб с толпой мужей сразиться,
saattaisi satalu'ulle!"
  с целой сотнею героев».

   
Saip' on miekan mielehisen,
  Получил клинок прекрасный,
kalvan kaikkien parahan,
  меч могучий, самый лучший.
jolla kaatoi kaiken kansan,
  Унтамо людей осилил,
joukon Untamon hävitti.
  род коварный уничтожил,
Tuvat poltteli poroksi,
  сжёг дотла жилища Унто,
kypeniksi kyyetteli:
  обратил все избы в пепел,
kivet jätti kiukahista,
  от печей оставил камни,
250    pitkän pihlajan pihoista.
  от дворов — одни рябины.

   
Kullervo, Kalervon poika,
  Куллервойнен, Калервойнен,
jo tuosta kotihin kääntyi
  тут уж повернул обратно
ison entisen tuville,
  к избам батюшки родного,
vanhempansa vainioille:
  к тем родительским полянам.
tupa on tyhjä tultuansa,
  Дверь открыл — пуста избушка,
autio avattuansa;
  в дом вошёл — безлюдно в доме,
ei tulla likistämähän,
  некого обнять бедняге,
käyä kättä antamahan.
  некому подать и руку.

   
Antoi kättä hiilokselle:
  К очагу он тянет руку —
260    hiilet kylmät hiiloksessa.
  холод от углей исходит.
Tuosta tunsi tultuansa:
  Вот тогда он тотчас понял:
ei ole emo elossa.
  матушки в живых уж нету.

   
Pisti kättä kiukahalle:
  Протянул он руку к печке —
kivet kylmät kiukahassa.
  холод от камней исходит.
Tuosta tunsi tultuansa:
  Вот тогда-то он и понял:
ei ole iso elossa.
  батюшки в живых уж нету.

   
Loi on silmät sillan päälle:
  Бросил взгляд на половицы —
silta kaikki siivomatta.
  пол давно не подметали.
Tuosta tunsi tultuansa:
  Вот тогда он тотчас понял:
270    ei ole sisar elossa.
  нет уже в живых сестрицы.

   
Vieri valkamavesille:
  Он пошёл тогда к причалу —
ei venettä valkamassa.
  нету лодки у причала.
Tuosta tunsi tultuansa:
  Вот тогда он тотчас понял:
ei ole veli elossa.
  нет в живых родного брата.

   
Loihe siitä itkemähän;
  Тут заплакал он, несчастный.
itki päivän, itki toisen.
  Плакал день, другой проплакал.
Itse tuon sanoiksi virkki:
  Сам сказал слова такие:
"Oi on ehtoinen emoni!
  «Ой ты, матушка родная!
Mitäs mulle tänne heitit
  Что оставила сыночку
280    eläessä tällä maalla?
  для житья на этом свете?

   
"Et kuule, emo, minua,
  Почему ты, мать, не слышишь?
jos ma silmillä siherrän
  На твоих стою глазницах,
eli kulmilla kujerran,
  на твоих бровях рыдаю,
päälaella lausuelen!"
  на челе твоем стенаю».

   
Emo hauasta havasi,
  Мать заметила из гроба,
alta mullan muistuttavi:
  так из-под земли сказала:
"Jäihän multa Musti koira
  «Чёрный пес тебе остался,
käyäksesi metsämaille.
  с ним броди по дальним корбам
Ota koirasi keralle,
  Ты возьми его с собою,
290    mene tuonne metsämaille,
  ты уйди в края лесные,
ylös korpehen kohoa
  поднимись на гору в корбе*,
metsän tyttöjen tyköhön,
  загляни к хозяйкам юным,
sinipiikojen pihalle,
  на подворье к синим девам,
havulinnan liepehille,
  перед хвойными дворцами,
evähiä etsimähän,
  там ищи себе прокорма,
antia anelemahan!" 
  там выпрашивай добычу!»

   
Kullervo, Kalervon poika,
  Куллервойнен, Калервойнен,
otti koiransa keralle,
  взял с собой в дорогу Мусти,
läksi tietä telkkimähän,
  в путь отправился неспешно,
300    korpehen kohoamahan.
  в корбу тёмную, на гору.
Kävi matkoa vähäisen,
  Он прошёл совсем немного,
astui tietä pikkaraisen;
  прошагал пути маленько,
tuli tuolle saarekselle,
  подошёл к колку лесному,
tuolle paikalle tapahtui,
  оказался в том же месте,
kuss' oli piian pillannunna,
  где девицу обесчестил,
turmellut emonsa tuoman.
  дочь родимой опорочил.

   
Siin' itki ihana nurmi,
  Там лужок прекрасный плакал,
aho armahin valitti,
  там поляна причитала,
nuoret heinät hellitteli,
  травы юные грустили,
310    kuikutti kukat kanervan
  вереска цветы роптали:
tuota piian pillamusta,
  обесчещена девица,
emon tuoman turmelusta:
  дочка матери родимой.
eikä nousnut nuori heinä,
  Там трава не поднималась,
kasvanut kanervan kukka,
  там цветы не раскрывались,
ylennyt sijalla sillä,
  там не цвёл красивый вереск,
tuolla paikalla pahalla,
  там, на месте злополучном,
kuss' oli piian pillannunna,
  где девицу он испортил,
emon tuoman turmellunna.
  дочку матери родимой.

   
Kullervo, Kalervon poika,
  Куллервойнен, Калервойнен,
320    tempasi terävän miekan;
  выхватил клинок свой острый,
katselevi, kääntelevi,
  меч свой вертит, изучает,
kyselevi, tietelevi.
  спрашивает, вопрошает,
Kysyi mieltä miekaltansa,
  от меча услышать хочет,
tokko tuon tekisi mieli
  не желает ли железный
syöä syyllistä lihoa,
  плоти грешника отведать,
viallista verta juoa.
  виноватой выпить крови.

   
Miekka mietti miehen mielen,
  Понял меч героя мысли,
arvasi uron pakinan.
  разгадал желанье мужа,
Vastasi sanalla tuolla:
  произнёс слова такие:
330    "Miks' en söisi mielelläni,
  «Почему бы не отведать,
söisi syyllistä lihoa,
  не откушать грешной плоти,
viallista verta joisi?
  не попить преступной крови?
Syön lihoa syyttömänki,
  Ем же плоть и невиновных,
juon verta viattomanki."
  пью и кровь совсем невинных!»

   
Kullervo, Kalervon poika,
  Куллервойнен, Калервойнен,
sinisukka äijön lapsi,
  старца сын в чулочках синих,
pään on peltohon sysäsi,
  рукоятью меч вонзает,
perän painoi kankahasen,
  в землю твердую вгоняет,
kären käänti rintahansa,
  острие направив в сердце,
340    itse iskihe kärelle.
  падает на жало грудью.
Siihen surmansa sukesi,
  Так свою погибель встретил,
kuolemansa kohtaeli.
  так свою кончину принял.

   
Se oli surma nuoren miehen,
  То была кончина мужа,
kuolo Kullervo urohon,
  юного героя — гибель.
loppu ainakin urosta,
  Что ни говори, — героя,
kuolema kovaosaista.
  вековечного страдальца.

   
Silloin vanha Väinämöinen,
  Тут уж старый Вяйнямёйнен,
kunpa kuuli kuolleheksi,
  как узнал о смерти мужа,
Kullervon kaonneheksi,
  Куллервойнена кончине,
350    sanan virkkoi, noin nimesi:
  слово молвил, так заметил:
"Elkötte, etinen kansa,
  «Никогда, народ грядущий,
lasta kaltoin kasvatelko
  не давай детей родимых
luona tuhman tuuittajan,
  глупому на попеченье,
vierahan väsyttelijän!
  чужаку на воспитанье!
Lapsi kaltoin kasvattama,
  Тот, кто дурно был воспитан,
poika tuhmin tuuittama
  был неверно убаюкан,
ei tule älyämähän,
  тот вовек не поумнеет,
miehen mieltä ottamahan,
  мудрость мужа не постигнет,
vaikka vanhaksi eläisi,
  даже если возмужает,
360    varreltansa vahvistuisi."   если телом и окрепнет!»


© 2010 -2024 - RusFin